От сварщика до гонщика: странная карьера Магнуссена в Формуле-1

Жизнь – странная штука. Вы ставите цели. Вы работаете. Вы планируете. Но что-то совершенно случайное может настолько резко изменить ход событий, что ты просто понимаешь: если бы этого чего-то не произошло, все было бы иначе.

Алгоритм авиакомпании может поставить вас рядом с вашим будущим деловым партнером. Вы можете наступить кому-нибудь на ногу в баре, завязать дружбу и — бац — прежде чем вы это заметите, вы уже работаете спасателем в Австралии. Или датскому миллионеру может понравиться ваше рукопожатие, и — бум — пять лет спустя вы станете гонщиком Формулы-1.

Можно подумать, что путь Кевина Магнуссена был предопределен. Не было никакой возможности, чтобы сын крупнейшей звезды автоспорта Дании не стал гонщиком, верно? Но когда он перешел с картов на машины, у его отца Яна закончились деньги для финансирования его карьеры. И ее спас некий Карстен Ри, один из самых богатых людей Дании, который спонсировал команду Магнуссена-старшего в чемпионате Дании по кузовным гонкам.

«Я точно знаю, что крепко пожал ему руку, когда встретил его», — смеется Кевин, когда они сели с ним возле базы «Haas», чтобы оглянуться назад на его карьеру перед последней гонкой в ​​Формуле 1. «Я пожал ему руку, посмотрел ему в глаза и, очевидно, хорошо себя представил! Позже он рассказал об этом моему отцу. Он сказал: «В этом мальчике что-то есть. Я хочу поддержать его.

Что касается результатов, в то время не было ничего такого, что могло бы дать мне квалификацию. Я хорошо выступал в картинге, выиграл местный чемпионат Формулы Ford. Но вы знаете, этого было недостаточно, чтобы он хотел вложить все эти деньги. И я подумал: повезло, что я дал ему такое хорошее рукопожатие! Тогда я провел с этим человеком только один сезон, но затем в игру вступил другой инвестор – и это было в британской Ф3. Первые несколько гонок прошли не так хорошо. Но он был предан своему делу и хотел видеть результаты, позвав меня в свой кабинет и сказал: «Послушай, мне нужно кое-что увидеть». Я был просто… не знаю… очень раздосадован. Я сказал: «Ладно, знаешь что, приходи на следующий этап, и я выиграю обе гонки». Такой дерзкий! И когда я уходил, я подумал: «Черт, чувак. Что я только что сказал…». Потому что, конечно, он сказал: «Я приду». Он так и сделал. И я выиграл обе гонки! Если бы я не выиграл эти две гонки, он, возможно, не был бы в таком восторге от этого проекта».

Существует параллельная вселенная, в которой Кевин, сын бывшего гонщика Формулы-1, работал сварщиком в маленьком городке Роскилле. Когда его отец больше не мог платить за его гоночную карьеру, дядя устроил его на местный завод — потому что никогда не знаешь, как могут обернуться дела в автоспорте. Он провел там три месяца.

«Дело в том, что это даже не параллельная вселенная», — ухмыляется он. «Это эта вселенная. Я был в мастерской с инструментами в руках, работал сварщиком. Я занимался этим — не очень долго, слава богу, но эта реальность не очень далека от меня. В каком-то смысле это часть моей личности. Большая часть меня чувствует себя здесь не на своем месте. Я гонщик Формулы-1? Многие меня знают? Это все еще кажется… нереальным».

И это после десяти лет в спорте, 185 гонок, более 200 очков, поула и подиума. Этой карьере многие позавидовали бы. Но есть ли что-нибудь, что могло бы кардинально изменить курс и сделать статистику более впечатляющей? Возьмем в качестве примера Льюиса Хэмилтона. Не нужно много воображения, чтобы увидеть в нем восьмикратного чемпиона мира. Но что, если на последних кругах Гран-при Бразилии 2008 года дождь утих настолько, что Тимо Глок смог найти сцепление и ускориться на выходе из последнего поворота? Если бы Хэмилтон не выиграл тогда свой первый чемпионский титул, перешел бы он в «Mercedes»? Возможно, существует параллельная вселенная, в которой Льюис не является чемпионом. Но есть ли там место, где находится Магнуссен?

«Ну, я пришел в Формулу-1 с командой, где в то время можно было подумать, что я просто следую за Льюисом», — говорит он и вспоминает: «Даже после первой гонки сезона я думал: «Да, я буду следовать за Льюисом». Когда я покидал Австралию, я ради развлечения наблюдал за турнирной таблицей пилотов в самолете. Конечно, это была только одна гонка. Но я был вторым в чемпионате и подумал: «Хорошо, битва началась, в первый год». Я действительно так думал.

Но оказалось, что эта гонка была выдающейся с точки зрения скорости, и оставшаяся часть сезона, и многие, многие годы после этого… «McLaren» потребовалось десять лет, чтобы вернуться к той форме, которую они имели. И я присоединился в самом начале этой тенденции к снижению, если бы я пришел на два или три года раньше, это была бы другая история. Я думаю, мне также не повезло потерять свое место в конце этого года. Я был быстрее Дженсона Баттона с точки зрения скорости. Но у него было гораздо больше очков в гонках, чем у меня.

Было совершенно ясно, что мне нужно было изменить. Мне просто нужно было закончить гонки, немного успокоиться. Дело не в том, что мне нужно было поправиться — мне нужно было немного сбавить темп. Тогда, я думаю, мои результаты улучшились бы. Это выглядело совершенно по-другому с точки зрения последовательности и так далее. Я думаю, мне не повезло потерять это место в том году, и это изменило мою траекторию и траекторию моей карьеры».

После того, как руководство «McLaren» решило, что Баттон будет тем, кто начнет новую и — на тот момент — многообещающую эру с двигателями «Honda» вместе с Фернандо Алонсо, Магнуссен был переведен на скамейку запасных. Он вернулся в Данию и провел год, путешествуя по гонкам в качестве запасного гонщика, борясь с депрессией и отчаянно пытаясь вернуться в Формулу-1 в качестве штатного гонщика. В конце концов он вернулся в «Renault», но импульс был потерян.

«Я все еще верил в это», — говорит он, когда его спрашивают, покинула ли его в тот момент мысль о победе в чемпионате мира. «Я хотел показать, что я достаточно хорош, чтобы выступать за большую команду. И я думаю, что «Haas» был отличным местом для этого. Я вернулся в Формулу-1 с «Renault», но только на год – и это было токсично. Я мог бы продолжить там. Даже если они отрицают, что предлагали мне контракт. Я могу показать вам контракт, который они мне предлагали. Но там все было просто токсично, поэтому я был рад получить шанс перейти в «Haas» и найти там стабильность и поддержку.

Это был мой третий год в Формуле-1. Мне было 24 года или около того… 23? Знаете, все еще было возможно. Я все еще верил, что это возможно. И были моменты, когда я дела шли в этом направлении. В 2018 году в первой половине года у нас была действительно хорошая машина. Шарль только что пришел в Ф1 вместе с «Sauber». И начало его первого сезона было не очень удачным. А мой был действительно хорош! Потом вдруг что-то всплыло в Ferrari. Внезапно я ехал на их симуляторе — не для «Haas», а для «Ferrari», и я подумал: ладно… Я был взволнован тем, к чему это может привести.

Но потом у Шарля стало очень хорошо получаться! И я больше ничего не слышал. Не знаю, насколько это было близко к сделке. Но я думаю, если бы Шарль не начал выступать так хорошо, и если бы у него был паршивый сезон, я б мог оказаться в красном. Иногда у вас возникает ощущение, что вы приближаетесь, но недостаточно близко. Именно так это и работает.

После того сезона Даниэль Риккардо покинул «Red Bull», и я помню, как мое руководство разговаривало с Кристианом Хорнером. И он сказал: «Послушайте, в «Red Bull» нет ничего бесплатного, но мы можем поговорить о «Toro Rosso». И я сказал: «Нет, нет, мы этого не хотим — что, возможно, мне не следовало делать. Это место получил Гасли. Элбона перевели из Ф2 в «Toro Rosso», а затем Гасли не справился с работой – и на место пришел Элбон! Так что парень, получивший это место в «Toro Rosso», оказался в «Red Bull»».

Однако было бы слишком легко – если не сказать несправедливо – винить во всем удачу и случайность. Вам все равно придется ставить цели, планировать и усердно работать. Чувствует ли Магнуссен, что он работал так усердно, как следовало бы? И думает ли он, что у него есть талант стать чемпионом мира?

«Я, конечно, мог бы сделать больше», — признает он. «Я не думаю, что кто-то может сказать: «Я не мог бы сделать большего». Я думаю, что-то всегда будет… Были времена, когда я работал недостаточно усердно, но были времена, когда я работал изо всех сил. Я действительно ни о чем не сожалею. Не думаю, что я мог бы что-то сделать, чтобы изменить ход своей карьеры. Я действительно в этом сомневаюсь. А для чего достаточно таланта? Я думаю, мне бы хотелось, чтобы его было больше, потому что это облегчило бы задачу! Но у меня был довольно хороший уровень таланта. Во всяком случае, я мог бы больше интересоваться инженерией. Меня действительно не волнует эта часть. Я просто хочу пилотировать машину. И я думаю, что все эти системы, все эти картографические штуки и теоретические настройки — не моя сильная сторона. Я не разбираюсь в машинах! Когда я езжу дома, я езжу на «Volvo» моей жены, потому что он более комфортен, чем моя собственная. Мне нравится пилотировать машину и участвовать в гонках. Но если бы у меня был более естественный интерес к технической стороне, это, вероятно, принесло бы мне пользу».

Возможно, Магнуссен мог бы лучше договориться со СМИ. Его можно было обвинить в том, что у него одно из самых низких показателей числа подписчиков в Instagram, несмотря на то, что он занимается спортом уже десять лет. Можно утверждать, что он мог бы хотя бы попытаться поработать над своим имиджем. Но в то время как другие гонщики почти к каждому прибытию в паддок относятся как к красной дорожке, датчанин всегда проходит через ворота в джинсах, кроссовках и футболке команды.

«Я думаю, что это часть Формулы-1, с которой я не могу себя идентифицировать», — говорит 32-летний датчанин: «Все это… быть влиятельным человеком — это то, с чем я не отождествляю себя. Я гонщик. Я пилотирую машину. Я бы чувствовал себя очень неуместно, прогуливаясь в «Prada» или, я не знаю, по всем этим модным брендам… Если бы мне заплатили много денег, окей, возможно, я бы так и сделал! Но я все равно буду чувствовать себя очень странно. Конечно, есть коммерческая сторона Ф1, в которой я научился ориентироваться. Спонсорство и коммерческие сделки приносят много денег. Но я обнаружил, что эти высококлассные модные бренды все равно не хотят платить. потому что они такие большие. Тогда лучше сотрудничать с ИТ-компанией. Для чего все это? Создать большой бренд, стать иконой моды и все такое… Я думаю, некоторые люди делают это просто для удовлетворения своего эго. Мы просто ездим на машинах, верно? Но я думаю, что это то, что нам привили с юных лет, со всеми этими гонщиками, и это наша индивидуальность. Это удовлетворяет наше эго – быть быстрым. Мы чувствуем себя хорошо, когда мы быстры, быстрее других. Странная вещь, не правда ли? Когда думаешь об этом! Быть ​​быстрее других, заставлять их чувствовать себя плохо – это чертовски приятное чувство! Я не знаю. Это странная вещь. Но когда вы думаете о том, что мы на самом деле здесь делаем, это становится довольно тривиальным».

Но Формула-1, со всей ее высокомерной славой и раздутым эго, также дала Магнуссену все, что он имеет сегодня: «Это дало мне возможность вести привилегированную жизнь. Прежде всего, теперь я вижу это с точки зрения отца. Я обеспечиваю свою семью, и я могу делать это, пилотируя машину и при этом наслаждаясь жизнью. Это огромная привилегия, которой обладают немногие люди. Я могу проводить со своими детьми столько времени, сколько захочу. И у нас все еще есть еда на столе. Это самое важное, что я вынес из этой карьеры. Я очень благодарен за это».

Жизнь действительно странная. Вы можете потерять работу своей мечты, впасть в депрессию, потерять все свои деньги, вернуться в свой родной город с населением 50 000 человек и встретить любовь всей своей жизни и будущую мать своих детей.

«Она работала официанткой в ​​ресторане, а я только начал с ней флиртовать», — рассказывает Магнуссен о том, как он встретил Луизу. «Я только что потерял место в «McLaren», и мы встретились в то время, когда я был в сильной депрессии. Она училась. Она учительница, и она для этого училась — и я жил в ее маленькой квартирке. По сути, она заботилась обо мне, а не наоборот. Я был полностью разорен. Я заплатил большую часть того, что я заработал, своему инвестору. И я был молод и глуп, поэтому я потратил все остальное. Каждый пенни, который я заработал в этом году, я отдал. Банк заблокировал все мои кредитные карты. Когда я получил предложение от Тото принять участие в тестах DTM на «Mercedes», я не мог позволить себе даже билет на самолет. Она заплатила за него, использовав свою кредитную карту, чтобы я поехал на этот тест, купить еду и бензин для арендованной машины. Она была просто великолепна».

Магнуссен не заканчивает карьеру в чемпионатах мира. Он даже не выиграл гонку. И его единственный подиум по-прежнему — в Австралии в 2014 году. Но за время работы в Ф1 он приобрел нечто большее.

«Я думаю, что это произошло только в последние несколько лет», — говорит он. «Раньше мне очень хотелось остаться в Ф1 и достичь своих целей. Я действительно думал, что от этого зависит счастье в жизни. Было большим облегчением выбраться из этого пузыря и осознать, что это вообще от него не зависит. Хорошо, если он у вас есть, но это не обязательно. Я смотрю на это с двух точек зрения. С одной стороны, я не достиг своей цели. И это на самом деле… это отстой! Это отчасти отстой. И это всегда будет отстой! Но это нормально. Я смотрю на то, что я понял, и действительно трудно испытывать какие-либо плохие эмоции. Когда я смотрю на это с этой точки зрения, это больше похоже на: «Да, черт возьми!».