Боттас мог покинуть Формулу-1 после командных приказов «Мерседес» в Сочи

Валттери Боттас сообщил, что он чуть не ушел из Формулы-1 после того, как в 2018 году стал жертвой командных приказов от «Мерседес».

На Гран-при России финн, стартовавший с поула, был вторым после Макса Ферстаппена на 26-м круге, когда его попросили пропустить своего партнера по команде Льюиса Хэмилтона. Это был печально известный радиовызов «Валттери, это Джеймс…» от главного стратега «Мерседес» Джеймса Воулза.

Хэмилтон выиграл гонку на 2,5 секунды впереди Боттаса, опередив дуэт «Феррари» Себастьяна Феттеля и Кими Райкконена, а Ферстаппен стал пятым. В результате 10 очков, которые он отыграл у Феттеля, позволили Хэмилтону увеличить свое преимущество над немцем в чемпионате мира до 50 и британец завоевал свой пятый титул.

Помимо этой гонки, у Боттаса хорошие отношения с трассой в Сочи, где он выигрывал в 2017 и 2020 годах, а также занял второе место в 2019 году.

«Сочи-2018, это была довольно сложная гонка», — сказал 31-летний финн в третьем сезоне сериала «Drive To Survive» от «Netflix». «Это сложно было принять. Я был очень зол. Честно говоря, я думал, зачем я все это делаю? Я думал бросить Формулу-1, сдаться. Сразу после гонки я сказал, что больше этого не позволю».

После инцидента руководитель «Мерседес» Тото Вольф признал, что это было психологической неудачей для Боттаса — хотя пилот настаивал, что он понимает, почему был сделан такой выбор. Вольф: «После Сочи вечером у нас была дискуссия. Он сказал: «Я полностью понимаю, почему вы это сделали и откуда взялась эта команда. Если бы я был на твоем месте, я бы сделал то же самое».

Также Боттас рассказал о том, как он хочет доказать, что он не просто гонщик «номер два» за спиной Хэмилтона.

«Если ваш партнер по команде побеждает, а вы второй, вы чувствуете, что проигрываете. Я знаю, что был вторым в прошлом, но я хочу доказать, что я не просто номер два. В команде, даже если многие не признают этого, возможно, подсознательно у них есть номер один и номер два. Иногда членам команды приходилось спрашивать себя, одинаково ли мы относимся к Льюису и Валттери?», — добавил Боттас.